Всерьез - в 66 сонете, в финале, это говорится особенным образом. После понятного: истерзан всем этим /строчки 2-12/ по отдохновенной смерти я плачу
Tired with all these, for restful death I cry: As, to behold desert a beggar born, And needy nothing trimmed in jollity, And purest faith unhappily forsworn, And gilded honour shamefully misplaced, And maiden virtue rudely strumpeted, And right perfection wrongfully disgraced, And strength by limping sway disabled, And art made tongue-tied by authority, And folly doctor-like controlling skill, And simple truth miscalled simplicity, And captive good attending captain ill:
идет повтор начала: истерзан всем этим.. – и дальше рождается чудо;
would I be gone – может читаться в модальности желательного: /от этого/ «убежал бы»; и – условного: «убеги я» - «оставлю мою любовь одну»
Tired with all these, from these would I be gone, Save that, to die, I leave my love alone.
- и когда ломал голову над тем, как это сочетать, - встало в фокус;
автор схватывает момент (должно быть, всем нам знакомый): когда желаем чего-то, мысленно рисуем картину.. – и вдруг приходит ясное понимание, что все будет иначе )
мы устроены не так )
И автор «работающей» паузой рассекает фразу, «переключая» (как в «переливающихся» значках) would I be gone со значения на значение, что здесь равно смене оптики на оптику, состояния мира на состояние:
Истерзанный всем этим, ото всего этого я бы бежал (would I be gone), /но, беги я (would I be gone)/, оставляя это, умереть, оставлю свою любовь одну.
И поскольку такой «монтаж» дается нам в момент прояснения (сатори, если хотите) – мы сами ясны )
…
И подобным образом, полагаю, устроено: мы в ответе за тех, кого приручили )
Это не "заглядывание" внутрь другого /"как он меня воспринимает"/, не "смотрение его глазами" - в конце концов вопрос, насколько другой для себя прозрачен : -)
это когда, как второе дыхание, открывается ви'дение Любви в тебе - на другого
а тогда вопрос не в том, оценил ли по достоинству, понял ли, ответил той же монетой.. )
После понятного: истерзан всем этим /строчки 2-12/ по отдохновенной смерти я плачу
Tired with all these, for restful death I cry:
As, to behold desert a beggar born,
And needy nothing trimmed in jollity,
And purest faith unhappily forsworn,
And gilded honour shamefully misplaced,
And maiden virtue rudely strumpeted,
And right perfection wrongfully disgraced,
And strength by limping sway disabled,
And art made tongue-tied by authority,
And folly doctor-like controlling skill,
And simple truth miscalled simplicity,
And captive good attending captain ill:
идет повтор начала: истерзан всем этим.. – и дальше рождается чудо;
would I be gone – может читаться в модальности желательного: /от этого/ «убежал бы»; и – условного: «убеги я» - «оставлю мою любовь одну»
Tired with all these, from these would I be gone,
Save that, to die, I leave my love alone.
- и когда ломал голову над тем, как это сочетать, - встало в фокус;
автор схватывает момент (должно быть, всем нам знакомый): когда желаем чего-то, мысленно рисуем картину.. – и вдруг приходит ясное понимание, что все будет иначе )
мы устроены не так )
И автор «работающей» паузой рассекает фразу, «переключая» (как в «переливающихся» значках) would I be gone со значения на значение, что здесь равно смене оптики на оптику, состояния мира на состояние:
Истерзанный всем этим, ото всего этого я бы бежал (would I be gone),
/но, беги я (would I be gone)/, оставляя это, умереть, оставлю свою любовь одну.
И поскольку такой «монтаж» дается нам в момент прояснения (сатори, если хотите) –
мы сами ясны )
…
И подобным образом, полагаю, устроено: мы в ответе за тех, кого приручили )
Это не "заглядывание" внутрь другого /"как он меня воспринимает"/, не "смотрение его глазами" - в конце концов вопрос, насколько другой для себя прозрачен : -)
это когда, как второе дыхание, открывается ви'дение Любви в тебе - на другого
а тогда вопрос не в том, оценил ли по достоинству, понял ли, ответил той же монетой.. )